И как раз получится, что спустя три года после того, как пришла идея снять эту картину вместо ранее планировавшейся мною (а вот она оказалась второй по счёту и уже под другим названием, нежели предполагалось - "Любовь зимой").
Но если учитывать, что первоначальный (и недописанный) сценарий, откуда я позаимствовал несколько сцен для ленты "...и будет дочь", стал сочинять осенью 1977 года, то выйдет вообще сорок четыре года с момента возникновения замысла.
Как было тогда мною описано внутреннее состояние героини, проснувшейся в квартире, где уже нет её отца:
"Утром Лена проснулась в белой от солнца комнате. Она не могла ничего понять, словно проснулась ребёнком в этом светлом пространстве много лет назад. Но комната уже не была такой большой, как раньше, и тишина не звенела велосипедным звонком, и время не мчалось, а долго тянулось. И Лена почувствовала, как вчерашнее отчаяние холодно пробирается в душу, и от обиды, что ничего нельзя вернуть, она заплакала тихо в подушку, будто опасаясь испугать своим плачем застывшую тишину".
Литературно, конечно. Но кое-что удалось передать на экране.