Даже если не знать, что следующий фильм американского режиссёра Терренса Малика под названием «Последняя планета» оказался посвящённым жизни Иисуса Христа, нельзя не заметить в предшествующей картине «Тайная жизнь» (вообще-то было бы лучше перевести как «Сокрытая жизнь», имея в виду внутреннее бытие человека) очевидные библейские аллюзии - так что можно именовать её в качестве «Страстей по Францу». Вдобавок в этой ленте звучит много духовной музыки - от Иоганна Себастьяна Баха до Альфреда Шнитке, что лишний раз свидетельствует о её вполне религиозном пафосе. Да и главные герои - австрийский крестьянин Франц Егерштэттер и его жена Франциска (или просто Фанни) - неоднократно обращаются вслух и про себя непосредственно к Богу, взывая о милосердии. И реальная судьба этого человека, который не принял в 1938 году «аншлюс» Австрии с Германией, потом отказался приносить присягу Гитлеру и служить в нацистской армии, из-за чего подвергся аресту, тюремному заключению и поспешной казни в августе 1943 года, невольно заставляет думать о Франце как о новоявленном Христе. Кстати, спустя много десятилетий он всё-таки был признан католической церковью в качестве мученика - и сделано это, между прочим, римским папой Бенедиктом XVI, не только немцем, но и выходцем из Баварии, где зародился фашизм.
«Сокрытая жизнь» - пожалуй, самое политизированное произведение Малика, одновременно пацифистское, и в этом косвенно перекликается с одним из его лучших фильмов «Тонкая красная линия», где необычно сочетались антивоенный и пантеистический пафос. Собственно говоря, демонстративный пантеизм, иногда приобретавший навязчивый характер в поздних работах, является генеральной линией всего творчества данного постановщика. Но здесь не настолько утомляет и вовсе не кажется отвлечённым, надуманным - напротив, вполне органичен во вроде бы «буколической идиллии», которая насыщается трагизмом по мере развития действия. Молчание прекрасной природы поистине может восприниматься как «молчание Бога» - и тут обнаруживаются переклички отнюдь не с творениями шведа Ингмара Бергмана, а с «Белой лентой» якобы австрийца Михаэля Ханеке.
Парадоксальное переплетение подлинной веры в Бога, чему институт церкви порою не благоприятствует, а даже мешает, смыкаясь в циничных и бесчеловечных деяниях с различными структурами государственной власти, индивидуального преодоления комплекса «первородного греха», по сравнению с которым всё остальное выглядит будто бы невинным, и исступлённого поиска смысла жизни в личном и цивилизационном плане позволяет увидеть в картине Терренса Малика нечто новое, чего были катастрофически лишены его практически бессюжетные ленты 10-х годов. Однако по-прежнему не может режиссёр избавиться от чрезмерного и надоедливого использования «стедикама», короткого монтажа и крайней затянутости повествования, допуская, кроме того, небрежность и топорность в реализации массовых сцен, особенно в тюрьме и во дворе, куда заключённых выводят на прогулку. Фильм получился неровный - со взлётами и падениями, с воспарением в горние пределы и странными провалами в неприятную клоунаду, что демонстрируют то ли безумцы, то ли притворяющиеся таковыми, желая «откосить» от службы в армии. А сам герой, разумеется, заслуживает уважения и восхищения - как уникальный одиночка, посмевший противостоять тоталитарной машине всеобщего подавления.