Итальянский режиссёр Марко Беллоккьо прославился рано, сняв в 25-летнем возрасте фильм «Кулаки в кармане», который оказался вызывающим для своего времени, в полной мере соответствуя зарождающемуся направлению «кино контестации», хотя и не был столь уж открытым политическим высказыванием. Однако выпады против буржуазного общества и, прежде всего, института семьи, обнаружившего всю свою несостоятельность, присутствуют в большинстве последующих работ этого постановщика. А с определённой периодичностью он напрямую обращается к острой политической проблематике, нередко связанной с криминальными делами, которые продолжают сотрясать Италию на протяжении десятилетий. В частности, ленты «Помести чудовище на первую полосу» (в советском прокате - «Об убийстве - на первую полосу») и «Добрый день, ночь» (такой вариант точнее по смыслу, чем «Здравствуй, ночь»), созданные с промежутком в тридцать лет, так или иначе соотносятся с последней картиной Беллоккьо, которая снята им уже накануне 80-летия.
И дело не только в том, что в «Предателе» тоже затрагиваются резонансные события с первых полос газет, заставлявшие итальянцев бурно и яростно обсуждать судебные процессы против мафии, как и коррупционные скандалы в полиции и даже в правительстве или преступные деяния политических террористов. Внешне являясь словно хроникой борьбы с сицилийской мафиозной структурой «Коза ностра» (буквально - «Наш дом»), новый фильм Марко Беллоккьо в наиболее выразительные моменты повествования всё-таки позволяет обратить внимание на человеческий аспект рассказываемой истории, когда поведение и поступки явного антигероя, пусть и ставшего своего рода мифической фигурой в глазах всех сочувствующих и резких противников, дают возможность лучше понять мотивы его сложного выбора.
Режиссёру интереснее всего, что Томмазо Бушетта, решивший давать показания против мафии, которая сколотила громадные состояния на наркоторговле, а потом начала фактически пожирать сама себя, уничтожая якобы неугодных членов криминального сообщества, демонстративно не желает считаться il pentito, то есть раскаявшимся. Он парадоксально, на чей-то взгляд, выступает как отчаявшийся охранитель былых преступных традиций, не говоря уже о том, что сильно озабочен утратой семейных и родственных ценностей - и в лоне частной жизни, хоть и трижды был женат, и в деятельности клана «Коза ностра». Если дом перестал быть нашим, то его следует разрушить до основания.
Сторонники активного и вообще жестокого действия в представлении на экране крутых мафиозных разборок упрекали Беллоккьо как бы в классичности подхода к рассказываемой истории. Но типичные сцены кровавых расправ, всё же имеющиеся в этой картине, особенно в её первой трети, выглядят дежурными и не очень-то обязательными. И долгие эпизоды судебных слушаний утомляют в большей степени из-за возмутительного поведения полутора десятка обвиняемых мафиози, поносящих «предателя» непотребными словами. Куда важнее для постижения правды характера главного героя то, как он проникается доверием к следователю Джованни Фальконе и потом не раз соглашается вновь подвергнуться унижениям в суде со стороны прежних соратников - уже в память о другом одиночке, бросившем вызов всей преступной системе.